Главная » 2014»Сентябрь»25 » Скачать Проблема трагического в философии И.А. Ильина. Попова, Ольга Степановна бесплатно
9:02 PM
Скачать Проблема трагического в философии И.А. Ильина. Попова, Ольга Степановна бесплатно
Проблема трагического в философии И.А. Ильина
Диссертация
Автор: Попова, Ольга Степановна
Название: Проблема трагического в философии И.А. Ильина
Справка: Попова, Ольга Степановна. Проблема трагического в философии И.А. Ильина : диссертация кандидата философских наук : 09.00.03 Краснодар, 2004 183 c. : 61 04-9/356
Объем: 183 стр.
Информация: Краснодар, 2004
Содержание:
Введение
1 «Трагический закон человеческой сущности» в философии
ИА Ильина
11 Сущность трагического и её трактовка в русской философии второй половины X1X века
12 Духовная трагедия - её философское понимание ИА Ильиным
13 Трагедия России и русской интеллигенции в философии
И А Ильина
2 Трактовка ИА Ильиным трагического в русской классической литературе XIX века
21 Трагическое начало в поэзии АС Пушкина и МЮ Лермонтова
22 НВ Гоголь как «философ жизни» Трагизм в его творчестве и «дорога к религиозному очищению»
23 ФМ Достоевский как «философ ада и рая» Трагедия «мирской бессильной доброты»
24 «Трагическая проблема сопротивления злу» Неприятие толстовства
Введение:
Актуальность темы диссертации определяется, во-первых, тем, что категория трагического - одна из важнейших категорий философии и эстетики - пронизывает творчество яркого философа конца XIX — первой половины XX века Ивана Александровича Ильина. Несмотря на достаточно обширное количество работ об И. Ильине, категория трагического в его творчестве не рассматривалась как объект исследования в философских и литературоведческих работах, посвященных этому мыслителю, за немногими исключениями, к которым мы обратимся позже. А специальных работ о трагическом в философии И. Ильина вообще нет.
Во-вторых, актуальность диктуется необходимостью осознать творчество И. Ильина в контексте развития и становления русской культуры. По иронии истории, самый пророческий русский философ стал у нас известен тогда, когда его пророчества или уже осуществились, или их осуществление неумолимо приближалось. Может, впервые со всей ясностью это стало понятно после публикации во многих газетах его статьи «Что сулит миру расчленение России?», которую все приняли и поняли как сегодняшнюю злободневную публицистику. Актуальность философии И. Ильина для сегодняшнего дня отметили Е.С. Троицкий, И.Н. Смирнов, А.А. Корольков, Н.П. Полторацкий, В.И. Белов, Ю.И. Сохряков, В.Х. Болотоков и A.M. Кумыков, В.И. Гидиринский и другие.
В-третьих, актуальность исследования обусловливается тем, что в нем уделяется большое внимание проблеме трагического как в собственно философских трудах И. Ильина, так и в его работах о русской классической литературе. Поэтому особое значение приобретает проблема связи русской философии и русской литературы. Как отметил В. Гидиринский, «мы считаем этот акцент правомерным потому, что связь философии и художественной литературы в российской культуре беспрецедентна, но, к сожалению, почти не освещена в работах по истории русской философии»
62, 200). Эта связь двусторонняя: с одной стороны, дает возможность исследовать художественную философию, о которой пушкиновед С. А. Кибальник сказал, что «художественная философия не имеет ничего общего с метафизикой. Она имеет не метафизический, а экзистенциальный характер, или, говоря попросту, содержит представленную в рамках художественного мышления систему воззрения писателя на жизнь. Это, собственно, не «философия» в том смысле, в каком это слово обыкновенно употребляется в настоящее время, а экзистенциальное «любомудрие», т.е. философия в исконном значении этого слова» (106, 5). С другой стороны, исследования о русской литературе русских философов (а почти все они писали об отечественной классике) являются, по словам В. Гидиринского, «русским философско - литературоведческим наследием» и иллюстрируют такую «типическую черту русской философии, как её органическая связь с русской художественной литературой» (62, 204). Причем в качестве примера В. Гидиринский останавливается на работах И. Ильина о Гоголе и Достоевском.
На наш взгляд, отмеченный феномен четко определил понятие «философской филологии», которое принадлежит А.Ф. Лосеву. Выдающийся русский философ, ученый и писатель обозначил так любимую область своих занятий: «изучение слова мыслителей и мысли художников» как «философская филология». В работе Т. Мальчуковой был поставлен вопрос: является ли философская филология специфическим понятием или же возможно его более широкое применение? По её мнению, это понятие достаточно полно включает в себя «филологические штудии представителей русской религиозной философии: их философская критика — область философской филологии». Больше того, она включает в круг философской филологии великих мыслителей и видных теоретиков культуры, в том числе Платона и Аристотеля, классиков немецкой литературы Гете и Шиллера, классиков русской литературы Пушкина и Достоевского, Белинского,
Флоренского, Бахтина, Аверинцева и, конечно, Ильина, которому посвящена большая часть ее работы «О философской филологии» (135, 312-319).
И, наконец, актуальность темы диссертации определяется настоятельной потребностью понять трагедию русской жизни и культуры в конце XIX и начале XX вв., тем самым осознать пути их возрождения в современных условиях. Философия И. Ильина, на наш взгляд, дает для решений этой проблемы глубокие основания и включается в современные споры по глобализации.
Степень научной разработанности проблемы.
История осознания философии И. Ильина очень сложна и противоречива. Русский мыслитель-патриот на долгие десятилетия был «забыт» и вновь «открыт» лишь в 90-е годы XX века. Наиболее серьезными исследованиями философии И. Ильина являются работы Н. П. Полторацкого, Ю.Т. Лисицы, Ю.И. Сохрякова, А.В. Гулыги, И.И. Евлампиева, Н.В. Мотрошиловой, А.Ф.Замалеева, Е.С. Троицкого, И Н. Смирнова, А.А. Королькова, В. X. Болотокова и A.M. Кумыкова, И.А. Исаева, Н.М.Золотухина, В.И. Гидиринского, Н. К. Гаврюшина, В.М. Зиняковой, В.И. Кураева, Б.Н. Любимова, П.Г. Паламарчука, П.А. Сапронова, И.Н. Смирнова, О.Д. Волкогоновой, А.Т. Тимофеева, А.О. Чичерина, А.Н. Ерыгина, и др. В сочинениях И.А. Ильина в 2-х томах дана подробная библиография статей и сообщений о философе, составленная Ю.Т. Лисицей. Что касается историографии самой темы данного исследования, то напомним, что этой проблеме уделили внимание немногие философы и литературоведы - И.И. Евлампиев, И.А. Исаев, И.М. Золотухина, Н.В. Мотрошилова, Ю.И. Сохряков и др. Кратко остановимся на некоторых положениях этих исследований.
В предисловии к одному из первых в нашей стране сборников работ И. Ильина «Родина. Русская философия. Православная культура»(1992), точно названном «Властитель дум патриотической России», философ, академик РАН Евгений Троицкий в качестве эпиграфа берет такие слова И.
Ильина: «Если мои книги нужны России, то Господь убережет их от гибели; а если они не нужны ни Богу, ни России, то они не нужны и мне самому. Ибо я живу только для России». Е. Троицкий пишет: «Иван Ильин стал крайне нужен России в период нового смутного времени, переживаемого Отечеством». Хотя И. Ильин предупреждал против нового рецидива чужебесия, «однако трагедия Отечества в том, что новые западники после краха марксизма, пришедшего с Запада, опять толкают нас на путь обезьяньего заимствования заморских рецептов и концепций, причем подчас худшего толка. И сейчас мы с сокрушением видим, что многое из того, о чем говорил Иван Ильин около полувека назад, осуществляется на наших глазах в ущерб русской нации, ее коренным духовным, экономическим, стратегическим интересам. В XX веке сбывались прогнозы Ф. Достоевского, К. Леонтьева, Н. Фёдорова и других мыслителей. И их по справедливости причисляют к великим деятелям отечественного любомудрия. Таков и Иван Ильин, произведения которого открывают нам путь к осознанию и возрождению русскости» (3,4,14,15).
В 1994 году в предисловии к книге И. Ильина «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека» И. Евлампиев писал: «Только теперь, по прошествии многих десятилетий, мы обращаемся к забытому наследию русской философской мысли и обнаруживаем там удивительные пророчества, открывавшие новые горизонты в понимании мира и человека. В этой работе Ильин оказался подлинным первооткрывателем одного из самых влиятельных и оригинальных течений в европейкой философии нашего столетия. Все эти столь разные философские школы объединяет одно и то же стремление — совершенно по-новому оценить положение человека в мире, по-новому понять его роль и его судьбу в истории. Земная, историческая, несовершенная жизнь человека превращается в философии XX в. в абсолютный центр действительности; история человека предстает как центральное звено метафизической истории мира, трагедия человека становится непосредственным воплощением трагедии всего мироздания»
7,6). По И. Евлампиеву, И. Ильин вслед за Дильтеем находит в гегелевской системе «основу для своеобразной философии мировой трагедии. Мироздание изображается здесь как арена борьбы двух стихий: божественной, благой, духовной и иррациональной, злой, материальной. Человек как высшее воплощение Бога оказывается центром «мировой трагедии»; все противоречия и конфликты бытия находят в нем свое окончательное воплощение, в человеке сходятся в решающей битве божественное, благое начало и начало зла и материального хаоса, его бескомпромиссная борьба со злом за добро и совершенство определяет не только его собственную историческую судьбу, но и судьбу всего мира». И. Евлампиев подчеркивает, что «уже в своих ранних работах Ильин утверждает непреодолимый трагизм человеческого бытия, который связан с противоречием между «одинокостью» и единством людей. Сущностью человека оказывается «несчастное сознание», разрывающееся между стремлением к единению со всеобщим и пониманием невозможности уйти за пределы своей ограниченности, конечности» (7, 9,10).
Для И. Ильина, говорит И. Евлампиев в другой работе, философия всегда была занятием, требующим предельной ответственности, ибо «жизнь есть страдание, ведущее к мудрости, а философия есть мудрость, рожденная страданием». «Все трагические события жизни народов философ должен рассматривать как самое важное в своей духовной работе»; он должен сделать их главной темой своих размышлений, чтобы попытаться помочь своему народу преодолеть тяготы и беды, помочь взойти через страдания к новым духовным высотам; «народ сообщает своим философам самый подход к духовному опыту, а философ дает своему народу углубление, очищение и осмысление духовного делания» (80,481).
И. Ильин обнаруживает в философской системе Гегеля «адекватное отражение трагической сущности всей мировой истории, до конца проявившейся только в истории XX в. В интерпретации Ильина, философия Гегеля предстает как философия мировой трагедии, объясняющая трагедию исторического существования человека через фундаментальные противоречия, заложенные в основаниях бытия» (там же, 483).
И. Евлампиев сопоставляет два вывода И. Ильина о его концепции Бога, «которые являются итогом исследования Ильина». Первый: «в самой сущности Божества скрывается нечто такое, что превращает путь Божий в тропу непобеждающего страдания и что налагает печать безвыходности на человеческую жизнь и ее смысл». Бог оказывается страдающим Богом.». И второй вывод: «Путь Божий в мире есть путь побеждающего страдания: ибо если и все в мире есть Бог, то не все в мире и Боге божественно; отсюда страдание в мире и необходимость победы: ибо всякое страдание есть страдание самого Божества, побеждающего страданием своим. Но победа эта трагически растягивается и отходит в бесконечность». Из этого противоречия («непобеждающие» и «побеждающие» страдания) И. Евлампиев заключает: «В развиваемой Ильиным концепции судьба человека гораздо трагичнее (чем у Киркегора - О.П.), поскольку его трагедия неизбывна, не снимается через растворение в Боге; она оказывается трагедией самого Бога. Преодоление конечности и уход от страдания невозможны ни для человека, ни для Бога. Их судьбы навеки спаяны, более того, только от человека зависит, насколько будет реализовано в мире божественное начало» (там же,485-486). Кстати, здесь же И. Евлампиев подчеркивает очень существенное влияние на И. Ильина не только Киркегора и Ницше, но и философии Ф.М. Достоевского.
В 1995 году вышла книга И.А. Исаева и Н.М. Золотухиной «История политических и правовых учений в России XI-XX вв.», где есть глава «Идейные истоки и трагедия русской революции (И. Ильин)», в которой выделяется один из важнейших аспектов понимания трагического у философа (99, 340-344).
Обстоятельное исследование, соотносимое с проблемой нашей диссертации, — глава об Иване Ильине Н. В. Мотрошиловой в «Истории философии: Запад - Россия- Восток», книга 3-я: Философия XIX - XX вв.»
1998). Рассматривая исследование и интерпретацию И. Ильиным философии Гегеля, она пишет: «Смысл учения Гегеля Ильин с полным одобрением усматривает в том, что «понятие, открывающееся спекулятивной мысли, есть само Божество, и что оно есть единственная реальность».Однако сколь бы грандиозным ни был замысел Гегеля подчинить всю действительность логике понятия,., он должен был потерпеть крушение. Ильин глубоко и впечатляюще рисует растерянность великого мыслителя перед поистине трагической неодолимостью мира «неистинных, дурных предметов» и перед злоключениями Идеи. Все философское учение Гегеля, настаивает Ильин, «должно быть рассмотрено под знаком этого крушения».
Гегель никогда не испытывал диалектику как «субъективную» или, тем более, «произвольную» игру понятий. То, что усматривалось им в мысли как «негативное», поднимало его мыслящий дух на высоту трагического опыта и давало ему чувство приобщенности к космическому страданию. Ко времени публикации книги Ильина такая «трагическая» интерпретация философии Гегеля и его диалектики была опережающей свое время. Однако в жизненном опыте мыслителя она стала одним из результатов глубоко прочувствованной трагической диалектики российского бытия. Её анализу Ильин посвятил большинство своих произведений» (116, 354). В данном размышлении Н.В. Мотрошиловой не только осмыслена «трагическая» интерпретация И. Ильиным философия Гегеля, но и, что особенно для нас важно, она связывается с «трагической диалектикой российского бытия». Нам представляется, что с этой диалектикой связаны и анализы И. Ильиным творчества великих русский писателей и поэтов.
В статье «Русский пророк XX века» Ю. Сохряков отмечал: «Размышляя о трагической судьбе России в XX веке и о её роли в мировом историческом процессе, Ильин почти во всех своих произведениях цитировал мысли Ф. М. Достоевского, в котором видел не только великого писателя и мыслителя, но и духовного наставника. Размышляя о трагической судьбе России в XX столетии, Ильин пишет об её «одинокости» и «непонятности» для остальных народов, которые боятся нашей огромности и потому всячески стремятся к её ослаблению и растлению. Весь наш душевный уклад должен быть обновлен: в этой трагедии должен завязаться и окрепнуть новый русский национальный характер, укорененный во Христе» (194, 36 - 37). Но даже в этих работах проблема трагического не главная для авторов и рассматривается ими лишь в том или ином аспекте, тогда как необходимо целостное и многоаспектное её рассмотрение в контексте исследований предшественников, современников и последователей И. Ильина.
Объект диссертационного исследования - философско-историческая и теоретико-литературная концепция И.А. Ильина.
Предмет исследования — проблема трагического в философии, эстетике и в философской критике И.А. Ильина.
Целью настоящего диссертационного исследования является реконструкция, анализ и оценка взглядов И. Ильина на проблему трагического. Для достижения этой цели решается ряд исследовательских задач:
1. Проанализировать трактовку И.А. Ильиным разных аспектов природы трагического (религиозного, философского, социологического и эстетического) на фоне русской и мировой философии.
2. Исследовать созданную И. Ильиным концепцию трагического на материале русской классической литературы XIX века (в творчестве А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, Достоевского, Л. Толстого).
3. Определить значение трактовки И. Ильиным проблемы трагического для современной философии, социологии и литературы.
Методологические основы диссертации. Методологическую основу проводимого диссертационного исследования составляет диалектический метод. Ведущим принципом рассмотрения проблемы трагического в философии И. Ильина является принцип историзма, предусматривающий изучение процессов и явлений во взаимосвязи и хронологической последовательности с учетом породившей их конкретно-исторической обстановки, а также принципы объективности, целостности, конкретности. В работе использованы сравнительно-исторический и культурно-типологический принципы изучения творческого наследия. Данное исследование опирается на основы учения о трагическом Аристотеля, Анаксимандра, Канта, Шеллинга, Гегеля, Шопенгауэра, Ницше, К.Маркса, Юма, Киркегора, Мигеля де Унамуно и др., а также отечественных философов XIX - XX вв. - Вл. Соловьева, Н. Бердяева, П. Флоренского, С. Булгакова, В. Розанова, Л. Шестова, Б. Вышеславцева и других философов и теоретиков литературы советского и постсоветского периодов — А. Лосева, М. Бахтина, А. Зиновьева, Ю. Борева, В. Кожинова, П. Палиевского, С. Бочарова, Ю. Селезнева, А. Гулыги, И. Евлампиева, Н. Мотрошиловой, А. Замалеева.
Научная новизна диссертационного исследования определяется поставленными в ней целью и задачами, а именно: в достаточно обширной исследовательской литературе об И. Ильине проблема трагического в его творчестве фактически не получила самостоятельного освещения. Предлагаемая диссертация является попыткой систематического исследования этой проблемы, в которой дан анализ концепции трагического в философии религии И. Ильина («трагедия религиозного опыта»), в его философии («трагический закон человеческой сущности»), в социологии («трагизм истории», «трагический характер нашей истории», «русская трагедия XX века», «трагедия русской интеллигенции») и эстетике - в трактовке разных аспектов трагического в русской классической литературе («мировая скорбь», «трагедия демонизма», «катарсис пошлости», «трагедия подполья», «трагедия своеволия», «трагедия мирской бессильной доброты», «трагическая проблема сопротивления злу», «трагический характер государства» и др.).
На защиту выносятся следующие основные положения: 1. Проблему трагического И. Ильин видит в том, что в основе всего земного существования лежит трагедия. Он раскрывает «трагический закон человеческой сущности», дает анализ целого ряда трагических ситуаций. Большое внимание философ уделил «трагедии истории» и трагической судьбе России, особенно трагедии русской революции, проанализировав её внешние и внутренние причины.
2. Раскрыто понимание трагического в русской философии «серебряного века» в трудах В.Соловьева, Л. Шестова, П. Флоренского, Вяч. Иванова, Б. Вышеславцева, Н.Бердяева. Трагичность в понимании И. Ильина обусловлена духовностью: чем духовнее человек, чем глубже его душа, чем праведнее его воля, тем больше его жизнь насыщена трагическим.
3. Решение проблемы трагического И. Ильин видит с точки зрения духовно-теологического её рассмотрения и отыскания в человеке духовной глубины, с тем, чтобы из неё повести обновление.
4. Свое философско - эстетическое понимание трагического И. Ильин раскрывает через литературно- критическую оценку русской классической литературы XIX века.
5. И. Ильин обосновывает «трагическую проблему сопротивления злу», полемизируя с философско-социальной позицией Льва Толстого, особенно с его концепцией «непротивленчества».
Теоретическая и практическая значимость диссертации. Материал исследования может быть использован в учебной и научно - методической работе в высших и средних учебных заведениях, в курсах русской философии, философии культуры, эстетики, социологии и литературоведения; при создании учебников и учебных пособий, в разработке спецкурсов и спецсеминаров по указанным дисциплинам. Основные выводы могут послужить базой для дальнейших исследований наследия И. Ильина. Данная диссертация и все опубликованные автором работы явились частью проекта «Национальное и общечеловеческое в русской классической литературе и философско-религиозном ренессансе конца XIX - начала XX века и процессы современной глобализации в сфере культуры», который дважды выигрывал конкурс РГНФ и АКК «Северный Кавказ. Традиции и современность». Грант № 02-04-00429 а/ю.
Структура диссертации определяется логикой исследования, поставленными целью и задачами и состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Объем работы - 183 страниц. Список использованной литературы включает 234 наименования.
